Да ну её нах, эту кулинарию!
Вчера у меня был очень важный день в моей жизни. Переломный.
Всё шло к этому излому - уже не первую неделю шло.
И вот пришло, наконец, осознание: всё старое - вон! Просто вьетнамский новый год какой-то! Всё вон! Ничего не жалко - ни новой летней кухни, ни зимней, ни казана, ни вока - всё вон! Вон из сердца, вместе со всей старой жизнью, вместе с постылой женой, вместе с похотливыми и алчущими любовницами.
Всё надо начинать заново. С чистого листа бумаги!
Ребята, слушайте вы, немногочисленные друзья мои: ощущать себя чистым листом бумаги, чистым без единого нерешённого вопроса, без пороков и страстей, без этого давящего груза истории взаимоотношений (а в 92-м ты мне так сказал, а в 85-м, помнишь, что вытворил?), ощущать себя таковым - классно!
Я утром уже ехал навстречу свежему ветру моей новой жизни, а жизнь старая (ух, сука!) ещё цеплялась, ещё пыталась ухватить полы моих одежд:
- Ты можешь приехать ко мне? - мурлыкала старая жизнь.
- Зачем? Что-то случилось?
- Ну ты же настаивал на этой встрече? - и в самом деле настаивал, и в самом деле - искал этой встречи, как больной, все эти четыре недели, весь этот месяц, пока меня "перевоспитывали".
- Ну хорошо, через двадцать минут.
Классный город Ташкент! Петляя между плетущимися в шахматном порядке жигулями да москвичами, иногда притормаживая (из чистого уважения) перед ментами с радарами, на другой конец города можно домчать даже и... за 15 минут!
- Я измерю тебе давление! - властно сказала старая жизнь в очаровательном белом халатике юного терапевта.
- Как ты думаешь, какие переспективы у нащих отношений? - торопился я.
- Я думаю - никаких! - Старая жизнь произнесла фразу, нуждающуюся в переводе. Перевести?
"А ну ка! Поуговаривай меня, старый эгоист, а ну ка, пообещай мне всё, что ты умеешь обещать, старый хрыч! И вообще, тебе не скучно стоять на коленях без подсыпаной соли?"
Если бы ты знала, если бы могла заглянуть в непроницаемое, глупенькая старая жизнь, если бы ты видела, какая новая жизнь уже ждёт меня, уже манит меня! Если бы ты знала, куда манит она меня, если бы ты знала, какая давняя моя мечта вдруг обретёт конкретные формы уже через час-другой!
- Ну, тогда ладно! Я побежал! - обрадовался я тому, что даже не успел расчехлить фотоаппарат для "фотографии на память".

- Дай порулить! Боишся? Не бойся! Вот моё удостоверение пилота гоночной машины! - потребовала новая жизнь и моя Нексия радостно взвизгнула резиной, а маленький моторрррчик рыкнул через глушитель КАМАЗам, пытющимся выехать из города: "Расступитесь! Мы торопимся!"

- Вот наш аэродром, - и новая жизнь радостно раскинула руки навстречу зелёному полю на краю которого мирно паслось стадо телят.
- Смотри, сейчас парашютисты прыгать будут! Вон, видишь, с ан-второго! Мы вон туда прыгаем!
- А вот самолёт, на котором тебя сейчас Влад прокатит - ЯК-52 вблизи выглядел и вовсе игрушечным.
- Ну зачем так сильно меня пристёгивать? - жаловался я.
- Это пока мы тебя к парашюту пристегнули... а теперь к самолёту. Чуть чего - потянешь вот здесь и отстегнёшься, фонарь откинется, а Влад перевернёт самолёт... Да всё будет нормально!!! Кто делал самолёт? Нормально всё?

Я не очень понимал, что делал Влад с самолётом, от чего вдруг фотоаппарат в моих руках внезапно становился таким тяжёлым; лишь иногда под нашим крылом мелькала группа силуэтов в хаки и - среди них один - в белом летнем костюме.
- Ну что?! - кричал Влад через наушники, оглядываясь, не побледнел ли я.
- Ну давай ещё раз переверни - я заснять не успел!
ДЫРРРРРРРРРрррррррррррр.....рррррРРРРРРРДДДДДДДДД!!!!
- Высота триста...
драх-дах-хах и я потянул за ту штуку, которую мне показывали, убедившись, что мы уже катимся по полю.

- Ну что? тебе понравилось? Будешь у Влада учиться? Скоро будут платные курсы. Он классный лётчик, он на СУ-24 летал!
- Буду! А сколько стоит такой самолёт?

Оказалось, что дешевле, чем летняя кухня вместе с зимней...